Подполковник авиации Кирилл Козинченко: «Пока наши экипажи в воздухе – сидишь, как на электрическом стуле»

Сегодня полк в Толмачево, куда в 2009 году перебазировался вертолетный полк из Бердска, снова носит название «337-й отдельный вертолетный полк». После всех преобразований в армейской авиации, частям вернули действительные наименования, с которых они начинали свой путь в Российской армии.

По словам заместителя командира полка, подполковника Кирилла Козинченко, военнослужащие стараются поддерживать традиции и высокий имидж вертолетного гарнизона, которые были заработаны потом и кровью ветеранами полка. И при этом соответствовать требованиям времени и развиваться, интенсивно работать при выполнении специальных задач и в месте постоянной дислокации.

Вернулся домой, в вертолетный полк

Кирилл Козинченко – сын майора запаса, участника пяти военных конфликтов, знаменосца Бердского Бессмертного полка Олега Петровича Козинченко. Когда он решил поступать в Сызранское высшее военное авиационное училище, это никого не удивило. Семья постоянно жила в военных гарнизонах, перед глазами был пример отца, влюбленного в небо и свою профессию, авиация была приоритетной темой.

– Соответственно, когда после окончания школы встал выбор вуза, я, честно сказать, не стал подавать документы ни в один новосибирский вуз. Сразу через военкомат подал документы в Сызранское авиационное училище. Мне советовали: «Ты для подстраховки подай еще куда-нибудь, вдруг не поступишь». Подполковник в отставке Анатолий Александрович Золотухин предупреждал: «У тебя обратного пути нет, если не поступишь, можешь не возвращаться». Но я поступил, и вот уже 23 года в авиации. После окончания училища пришел в Бердский вертолетный полк. И какое-то время мы с отцом служили вместе.  Это накладывало на меня особую ответственность: приходилось держать планку, чтобы не упасть в глазах отца и всего коллектива. И видимо, у меня это получилось. Потому что через полтора года меня назначили командиром вертолета Ми-24, ещё через полтора года старшим летчиком, еще через два года командиром звена. И в дальнейшем, в качестве перспективы дальнейшего роста, предложили поступить в Военно-воздушную академию. Я ее успешно закончил. Какое-то время служил в бригаде армейской авиации на Урале. Освоил Ми-8. А потом судьба дала мне шанс вернуться в родной вертолетный полк, на должность заместителя командира по летной подготовке. И я отказываться не стал: совершив небольшой круг, вернулся в родной полк, чтобы продолжать путь в авиации.

Поначалу молодым человеком двигало желание летать, служить Родине, продолжить военную династию. «Морально я был настроен на эту работу, эту профессию», – говорит Кирилл Олегович.

– А уже в процессе дальнейшей службы захотелось совершенствоваться. Потом у меня появился личный состав, летчиков надо было обучать. Сейчас отвечаю за летную подготовку всего летного состава полка: летчиков, штурманов, бортовых техников. И самое главное, в мои обязанности входит подготовка инструкторов, тех, которые потом будут обучать молодых летчиков. И в связи с этим ощущаешь особую ответственность. Ты понимаешь, что должен еще многому научить людей, что время-то идет, когда-то наш срок пребывания на военной службе придет к концу. И надо быть уверенным, что отдал людям все, что смог, научил всему, чему тебя научили твои наставники.  Не только теории, но и умению в бою грамотно принять решение и выполнить задачу.

Вертолетчики всегда на переднем крае

В коллективе вертолетного полка есть военнослужащие, которые начинали службу в Бердске. И все они с теплом вспоминают службу здесь, отметил подполковник Кирилл Козинченко. Отмечают, какой был удобный автономный аэродром и в целом комфортный для проживания город. Потому что в Бердске было свое воздушное пространство, и не возникало таких вопросов, которые возникают при базировании в международном аэропорту – по согласованию и безопасности.

– Но, с другой стороны, летчикам даже интересней работать в таких условиях. Если летчик летал только на военном аэродроме, первые полеты на гражданском аэродроме вызывают некоторую панику. Потому что там и управление своеобразное, и схема захода, и заруливание; есть различия в связи – в какой последовательности каналов и частот надо работать. Наши летчики начинают летать в Толмачево и знают, как отче наш, как работать на гражданском аэродроме. Неоднократно приходилось выполнять охранные мероприятия, когда представители нашей власти, первые лица государства прилетали в разные регионы на какие-то мероприятия, и совместно с регионом или другими государствами привлекается личный состав вертолетного полка. Соответственно, летчики спокойно прилетают на гражданский аэродром, понимая, как там организовано воздушное движение.

Кирилл Олегович заверил бердчан: летчики вертолетного полка в профессиональном плане достойны своих предшественников, ветеранов авиации. И их максимально задействуют для выполнения самых важных, специальных задач.

– В 2015 году самым первым из шести вертолетных полков РФ наш вертолетный полк входил в Сирию. Сирийская операция начиналась именно вертолетным полком. Там, разумеется, находились другие рода авиации, но из вертолетных полков первые два месяца мы были единственным вертолетным полком, который там был задействован. И наши военнослужащие выполняли задачи в Сирии достаточно успешно. При этом приобрели большой опыт. Когда в 2020 году в Нагорном Карабахе произошел вооруженный конфликт, наши летчики также первыми приступили к миротворческой операции. И до сих пор там определенное количество личного состава находятся. А в наши дни, с 24 февраля 2022 года, как и все подразделения вооруженных сил РФ – тут уже безучастных не осталось – полк принимает участие в специальной военной операции.

Задачи авиации в зоне СВО: традиционные и особые

Задачи, которые изначально были присущи армейской авиации, в принципе остаются актуальными и в зоне СВО. Это эвакуация раненых из зоны боевых действий, сопровождение колонн, нанесение огневого поражения, поиск и эвакуация экипажей. Но отличие спецоперации от Сирийской, Чеченской кампаний и войны в Афганистане заключается в том, что с начала Великой Отечественной войны не было конфликта в таком масштабе, когда противник применяет все виды и рода войск, считает заместитель командира полка.

– В предыдущих кампаниях у противника тяжелой техники не было. А здесь нам противостоит полностью укомплектованная армия. Это не какие-то восставшие племена  или незаконные бандформирования, а реальная армия, структура которой схожа с нашей, все воинские части ВС Украины – выходцы из СССР. И это создает дополнительные сложности для всех родов войск России, включая вертолетную авиацию. Пусть техника у врага не в идеальном состоянии, но у них построена глубоко эшелонированная система противовоздушной обороны. Поэтому пришлось глубоко вникать в вопросы расположения систем ПВО, которые создают основные проблемы для авиации, постоянно оценивать обстановку, смотреть, где какие находятся ракетные комплексы, откуда можно зайти. Вспоминаем, чему учили в академии. Потому что прежде, чем ты отправишь экипаж на выполнение задания, ты должен оценить обстановку. Тебе надо быть уверенным, что максимально создал условия для того, чтобы эта задача была выполнена. Не просто отправить подчиненных и дальше как получится – нет! Отправляя экипаж, ты несешь за него ответственность: моральную перед собой, перед семьями летчиков, а также уголовную. Ведь ты же знаешь каждого летчика в лицо, знаешь их семьи, дальше будешь выполнять с ними задачи и служить в мирное время. Понятно, что в воздухе командир экипажа сам принимает конкретные решения. Но на начальной точке выполнения задачи я должен все согласовать и держать на контроле: коридоры, взаимодействие с представителями подразделений сухопутных войск. Ты переживаешь, ждешь и постоянно мониторишь обстановку, ты всегда готов выйти в эфир, чтобы в случае чего подсказать. Может быть, это у меня такой характер, может, у кого-то по-другому. Но я иначе не могу. Как только борта поднялись, ты как заведенный ходишь и смотришь на часы, по времени знаешь кто, где, когда должен находиться. Начинаешь считать: первый пришел, второй, третий… И пока крайний вертолет не сядет обратно на вертолетную площадку, ты сидишь, как на электрическом стуле. Наконец, все на земле – выдохнул. И снова находимся в ожидании следующей задачи.

Самые опасные случаи – эвакуация раненых

Выполняя боевые задачи в ходе СВО, военнослужащие вертолетного полка проявляют не только высокий профессионализм, но и настоящие мужество и отвагу. Понятно, что нанесение огневого поражения – это всегда важная задача. Но самые сложные и ответственные задачи у летчиков в зоне СВО – по эвакуации раненых из района боевых действий.

– Потому что зачастую после оказания первой медицинской помощи времени для спасения остается мало. Поэтому, когда задача ставится, экипаж понимает, что раненые, которых нужно эвакуировать, тяжелые. Соответственно необходимо собраться, всё проанализировать, так как от этого зависит жизнь человека или группы военнослужащих, которых надо вытащить оттуда. Вылетают ребята на Ми-8, с группой прикрытия боевыми Ми-24. Но все равно основная ответственность ложится на экипаж вертолета эвакуации. И если огневые задачи можно перенести, то здесь реально задачу приходится выполнять практически на грани физических сил и прикладывать весь свой профессионализм. В полку много молодых летчиков, которые имеют опыт участия в боевых действиях в Сирии. Здесь мы их потихоньку с взрослыми летчиками обкатали, подготовили. И они морально готовы: если задачу поставили, выполнят с высоким качеством. Вышестоящее командование достаточно высоко оценивает нашу работу. И уже большое количество личного состава награждено государственными наградами, и есть кто неоднократно.

Каждый вылет – подвиг и высший пилотаж

Для заместителя командира вертолетного полка каждый вылет экипажей на удар или на эвакуацию – неординарный, каждый раз он одинаково переживает. Но однажды был случай – просто высший пилотаж, поделился Кирилл Козинченко.

– Был случай, когда наш экипаж за три минуты эвакуировал экипаж самолета. Вертолеты находились в зоне эвакуационно-спасательного обеспечения. После того, как самолет был поражен, мы направили группу туда. И когда командование, получив через три минуты доклад о том, что наши возвращаются, задали мне вопрос: «Как их найти? Надо подобрать». Я отвечаю: «Так они уже на вертолете. Их уже везут обратно». За три минуты от момента поступления команды экипаж был эвакуирован, благополучно доставлен к нам на площадку и дальше отправлен в госпиталь на освидетельствование. Благо экипаж остался целым и невредимым, приземлились удачно. Все летчики – экипажи поисково-спасательного вертолета и боевого прикрытия – были награждены.

Был такой случай…

Сам Кирилл Козинченко тоже в разных передрягах побывал; за 18 лет адреналина хватило. В критических ситуациях летчика всегда спасало мастерство и умение мгновенно принимать единственно верное решение.

– В 2019 году участвовали в учениях «Центр-2019» в Оренбургской области. Пересекали Уральские горы, высота относительно уровня моря 1800 метров. И при пересечении одного горного хребта загорелся левый двигатель. Противопожарная система сработала, потушила. Но время было ограничено: что делать, обратно возвращаться или лететь дальше? И пришлось оперативно принимать решение. Потому что впереди был еще один хребет. И между этими двумя хребтами мы увидели небольшую долинку и деревню. И приняли решение садиться: на окраине деревни был стадион, и я на него прямо сходу сел. Вертолет посадили, и все закончилось благополучно. Второй случай произошел в Толмачево. Я должен был лететь на полигон ночью в составе пары ведомым. После взлета через две с половиной минуты отказала гидросистема. Это считается одной из самых серьёзных неисправностей, которая может произойти с вертолетом. Мне дали команду садиться, я стал подбирать площадку. Так как было темно, я развернулся в сторону аэродрома и поперек полосы начал заходить. Вертолет был на последнем ресурсе: отказала основная гидросистема, автопилот. И по-самолетному, на рабочей площади аэродрома, я сел. После осмотра вертолета оказалось, что гидросистема вытекла на 90%, и времени на полет оставалось не больше 30 секунд. И я в это время уложился.

Разрешить себе быть не командиром, но просто папой

За годы службы Кирилл Козинченко ни разу не усомнился в правильности выбранного профессионального пути. Офицер 23 года отдал любимому делу и считает, что еще не все сделал в армейской авиации. А, главное, ощущает, что он востребован в профессии и нужен людям. Он рад, что удалось наладить конструктивный диалог с вышестоящим руководством: с командованием приходилось бывать в различных командировках, и общий язык найден. И в данный момент зам. командира полка является связующим звеном между вышестоящим руководством и личным составом. И пока не готов оставить свой коллектив: люди его уважает, ему доверяет, знают, что они не безразличны командиру, и готовы выполнять поставленные задачи.

У подполковника авиации Кирилла Козинченко – надежный тыл. Подрастают два сына: один из них начал проявлять интерес к военной теме. «Поживем – увидим. Воспитательную работу проводить, конечно, будем. Но, с другой стороны, меня никто не агитировал. Чтобы из человека получился патриот, солдат, он должен сам к этому прийти», – считает Кирилл Олегович.

Когда боевой летчик возвращается из командировки, он всегда приезжает домой без предупреждения.

– Как положено, приезжаю с подарками: жене цветы, детям мороженое. Понятно, сыновья прыгают на голову, сжимают меня так, что продохнуть невозможно. Но при этом ты ощущаешь удовлетворение только тогда, когда знаешь, что выполнил свой долг на сто процентов. И когда ты после этого попадаешь в домашнюю среду, и тебя обнимают в шесть рук, тогда уже можно позволить себе не быть командиром, а просто папой. И вздохнуть спокойно и счастливо.

Заместитель командира вертолетного полка Кирилл Козинченко в День армейской авиации традиционно пожелал своим коллегам-сослуживцам безаварийной летной работы, мягких посадок и мирного неба над головой.